Наконец мы прибыли на границу Вьетнама и не без удовольствия пересекли ее пешком. Пограничники встретили нас довольно радушно, называли «советико». Сообщили, что во Вьетнаме (особенно Северном) очень хорошо относятся к русским. И в самом деле, мы скоро это почувствовали.
Здесь многие говорят по-русски, поскольку в свое время обучались в российских ВУЗах, много наших специалистов работало во Вьетнаме. Известно, что когда-то наша страна достаточно большую помощь оказывала вьетнамцам, и они помнят об этом с благодарностью.
Результаты помощи СССР до сих пор заметны: по дорогам Вьетнама бегают в основном советские автомашины – «Жигули», «Волги», УАЗики, ПАЗики, ГАЗоны, ЗИЛы, МАЗы и КамАЗы, неплохо зарекомендовавшие себя в здешнем жарком климате. Все остальные автомобили требуют от водителей дополнительных хлопот – приходится устанавливать на крышах кабин баки с водой. Машины ездят, нередко обдавая тонкой струйкой горячей воды зазевавшихся пешеходов. Но это в те дни, когда нет дождя. Только неделю мы шли по Вьетнаму при сухой погоде, а потом в полной мере ощутили, что такое тропические ливни, когда сутками льет как из ведра, а вода поднимается до полутора метров над уровнем дороги. Тогда прекращается всякое движение, кроме лодочного: на лодках плавают по улицам. Но это мы наблюдали уже после посещения Ханоя, столицы Вьетнама.
Вьетнам принципиально отличается от Китая архитектурой. В городах преобладает колониальный стиль, а в поселках, которые тянутся вдоль дороги, построены одноэтажные бетонные дома или бамбуковые хижины. Повсеместно раскинулись рисовые чеки, в которых заодно разводят рыбу, подобную нашим карасям и карпам. Впервые увидев человека с удочкой посреди рисового поля, мы, было, подумали, что это сумасшедший. Однако он при нас наловил полведра рыбы.
Трудно нам пришлось с соблюдением своих обычных походных традиций, так как палатку за пределами деревень разбить практически невозможно из-за обилия воды. Поэтому часто приходилось ночевать у добрых хозяев. Чаще всего это были владельцы кафе с караоке, такие заведения здесь весьма популярны. А мы, к тому же, служили приманкой – сразу же набивалось полное кафе народу. Правда, эти пристанища создавали нам неудобства – приходилось слушать песни до полуночи; кроме того, звук включали здесь на полную катушку. Караоке для нашего уха звучало, как майский кошачий концерт.
Двигаясь в сторону Ханоя, мы часто общались с местным населением, поскольку люди здесь очень приветливы. Однако вьетнамцы показались нам чрезмерно любопытными. Если, к примеру, мы проходили мимо школы во время перемены, то уроки, считай, были сорваны. Вся ребятня устремлялась вслед и, галдя, следовала за нами не менее получаса. Да что говорить о детях, когда взрослые окружали нас огромной толпой во время привала. Однажды мы посчитали для интереса – собралось 150 человек! Из-за плотного кольца людей невозможно было развести костер, он просто не разгорался. Зеваки полагали, что мы не умеем разводить огонь, и начинали нам помогать. У них, естественно, ничего не получалось. Тогда приносили и бросали в костер куски каучука. От этого огонь ярко вспыхивал, а рис в котелке начинал пригорать. Наши попытки убрать резину из костра ни к чему не приводили…
Местные жители едят в основном рис, свинину, мясо водоплавающей птицы и рыбу. Пища здесь не очень острая. Излюбленный соус готовят из перегнившей рыбы со специями. Здесь питаются также листьями водных растений, их либо варят, либо едят сырыми, макая в описанный выше соус.
…На велосипедах здесь возят все. Не один раз мы поневоле становились виновниками небольших дорожных аварий. К примеру, ехала нам навстречу бабулька на велосипеде с прикрепленным к багажнику огромным мешком риса. Загляделась на нас и свалилась в кювет. Пришлось помогать ей выбираться оттуда. За время нашего путешествия по Вьетнаму по вине зазевавшихся на нас водителей слегка столкнулись пара автомобилей, три мотоцикла и несколько велосипедов. А вообще движение на дорогах Вьетнама весьма своеобразное. Считается, что оно правостороннее, но почему-то все автомобили едут посередине, прижимаясь к правой стороне только в случае, когда появляется встречная машина. И еще все они оглушительно сигналят.
В Ханое мы увидели множество велорикш. В отличие от китайских, водитель в них сидит сзади, а тележка находится спереди. Тут мне в голову пришла идея – что, если мы будем перемещать рюкзаки на подобной тележке, разгрузив спины, но не нарушая главного принципа наших странствований? Особой опасности на дорогах мы не подвергнемся, так как автомобили все равно ездят посередине. Вся группа дружно поддержала мое предложение. И мы решили купить велотележку за 40 долларов. Тут, правда, не обошлось без казуса. Мы думали, что договорились с хозяином, чтобы приобрести у него тележку, а он понял, что мы наняли его, чтобы он довез нас до Сайгона. Вот мы погрузили наши рюкзаки, я устроился в седло и поехал. Вся группа двинулась следом налегке. Однако и хозяин идет за нами. Я думаю: наверное, ему по пути. Проходит минут 15 – он не отстает. Тогда я ему жестами показываю: иди, мол, домой. А он мне тоже жестами дает понять: давай я повезу, ты, наверное, устал. Пришлось разбираться. Сбежалась толпа, среди нее нашелся человек, который говорил по-русски. В результате переговоров мы купили другую тележку за 50 долларов. А человек, с которым произошла ошибка, вернул нам 35, оставив себе 5 в качестве компенсации.
В Ханое мы провели пять дней, это время нам потребовалось для того, чтобы получить визу на посещение Лаоса и Таиланда. Ночевали в парках. В Ханое оказалось мало достопримечательностей. Одна из них – мавзолей Хо-Ши-Мина, напоминающий мавзолей Ленина.
Двигаясь далее на юг, мы достигли города Хуэ, от него повернули на Лаос. На этом пути нам особенно запомнилось просторное морское побережье с белым песком. Здешняя природа хорошо заживляет раны, оставленные войной, и мы довольно часто встречали на этих берегах людей, пострадавших в свое время от газового оружия. У нас было много встреч с вьетнамцами, говорящими на русском.
Во Вьетнаме растет множество деревьев, дающих плоды, которые используются во всем мире для приготовления пряностей. Я не помню всех их названий, но аромат одного из них запомнился нам на всю жизнь. Однажды, измученные каждодневными ливнями, мы решили подсушить свою одежду и остальные вещи. Для этого в одной из деревень попросились на ночлег в хижину с трубой, из которой шел дым (обычно жилища вьетнамцев не отапливаются). Нам, конечно, не отказали, и мы очутились в теплом помещении, заставленном большими мешками из рогожи. Они были наполнены приятно пахнущими плодами в форме звездочек. В углу топилась печь, на которой сушились такие плоды. За ночь мы отогрелись, наши вещи хорошо просохли.
Однако мы проснулись с больными головами и неприятным чувством. Вскоре нас угостили фруктами, запах которых оказался просто отвратительным. Этот «аромат» можно было сравнить разве что с запахом выгребной ямы. Однако мы узнали, что этот фрукт считается деликатесным и называется дуриан. Он растет на дереве и представляет собой овальный плод, утыканный острыми шипами. Без рукавички его разделать невозможно. Но и когда его разрубишь, то от внутреннего вида остается такое же впечатление, как и от запаха.
Мы долго не решались попробовать этот необычайный плод. И тут Аня, наш биолог, рассказала, что читала о дуриане. Действительно, сначала европейцам этот фрукт кажется омерзительным, однако уже с третьей пробы они начинают признавать его изумительный вкус и потом считают, что лучше ничего не ели. Агитация на нас подействовала, и мы решились. Однако во второй и третий раз пробовала только Аня и повторяла, что этот самый дуриан еще не вкусный. А если учесть, что она держала его в целлофановом мешке, то он так и не стал вкуснее.
Еще одно неприятное воспоминание о Вьетнаме осталось у Ани – укус скорпиона. Здесь они большие – до 20 см в длину. Однажды мы ночевали на небольшой площадке среди рисовых полей, натянув полог от москитов на кузов брошенного грузовика. Среди ночи мы услышали крик Ани: «Укусил!» Разозленная (а не испуганная), она запрыгнула на тележку. Узнав, в чем дело, я тут же прижег ранку тремя горящими спичками. В результате Аня отделалась лишь опухшей ступней и головной болью.
В общем-то, с Аней довольно часто происходили всякие истории. Наверняка это зависит от ангела-хранителя, который, как говорят, сидит у нас на правом плече. Вот у меня он бдителен, а у нее, очевидно, иногда спит или обладает большим чувством юмора.
Между тем, мы подошли к Лаосу…
Владимир НЕСИН.