Пока ученые-географы спорят: «Каспий – это море или озеро?», политики, наконец, нашли ответ: «Конечно, море!» Такой вердикт был
предсказуем, хотя дожидаться его пришлось тоже немало, целых двадцать лет. Но с момента распада СССР, внутри которого Каспий
величали морем только для поднятия его престижа, а распоряжались им как озером без малейших разграничений и ограничений,
каспийские берега и воды стали принадлежать новым независимым государствам. И это создало проблему – хозяйствовать на Каспии
приходилось под ревнивыми взглядами конкурентов. Лишь Иран не изменил своего статуса, со всеми остальными же России пришлось
договариваться с чистого листа.
Была и еще проблема, куда серьезней экономической конкуренции. Да, озеро или море богато на ресурсы, и к этому богатству, как
только исчезла союзная общая защита, потянулись жадные лапы из-за океана и еще откуда-то… Там почуяли, что с новыми странами
можно будет «разобраться» поодиночке, вот и потянулись. В воздухе, как дамоклов меч, повисла идея размещения американских или
английских военно-морских баз на каспийской акватории. Идея, кончено, убогая, но весьма привлекательная для недальновидных
политиков, желающих поиграть в старую игру «кто кого?» на своей же территории. Вернее, даже не играть, а блефовать, ведь кто кого
и так понятно… в случае чего.
Вот чтобы не подставлять каспийский регион под подобные авантюры, и нужен был договор. С Каспием нужно было поступить как с
морем – на самом высоком дипломатическом уровне определить его статус. И нарисовать ему перспективы дружбы и взаимовыгодной
торговли для всех государств, входящих в регион. Ибо разноречивость интересов всегда способствует интриге и непредсказуемости,
зато совпадение интересов, зафиксированное на бумаге, – предсказуемости и спокойствию. Все участники это понимали, но обсуждали
документ медленно, чего-то выгадывали. И прежде всего, Иран. Ему ведь тоже, хоть и не хотелось конфликтов, но хотелось по
максимуму и в своих интересах использовать слабину и наивность вновь обретенных партнеров.
Недавнему разрешению каспийской головоломки способствовали три фактора. Первый: укрепление позиций России на постсоветском
пространстве, а, значит, и в глазах прикаспийских государств, которые поняли, что искать покровительства на стороне себе дороже.
Второй: налаживание реального союза между Россией и Ираном в деле борьбы с международным терроризмом в Сирии. И третий
фактор – мистер Трамп в Белом доме…
О том, как сработал третий фактор, поговорим чуть позже. А пока констатация: 5-й саммит прикаспийских государств, который
прошел недавно в казахстанском Актау, оказался успешным. Пезиденты России, Ирана, Казахстана, Азербайджана и Туркмении
подписали конвенцию о правовом статусе Каспийского моря, которую журналисты уже успели назвать конституцией Каспия. И это
название, наверное, лучше других отражает суть и значимость документа.
Лидерам удалось завершить переговоры, которые длились почти 22 года и прописать четкие правила, как поделить крупнейшее
соленое озеро в мире, шельф которого богат углеводородами, а воды – осетровой рыбой. Французская газета Le Monde назвала это
соглашение историческим, британская Financial Times знаменательной сделкой, а CNN – вовсе каспийской победой Москвы. Но,
безусловно, главное – удалось распутать те спорные узлы, которые завязывались десятилетиями.
Большая часть водной поверхности и биоресурсы Каспия останутся общими, но каждое из прикаспийских государств получает
территориальные воды на ширину в 15 морских миль от внутренних вод. Потом еще 10 миль рыболовной зоны, а дальше уже общее
водное пространство.Интересно, что поверхность Каспия решили разграничить по принципам морского права, а дно — по принципам
раздела озер. Так что Каспий будет считаться и морем, и озером. Уникальный статус.
Что касается военной инфраструктуры, она разрешена только для каспийских государств. Это значит, что Каспий, будь оно море или
озеро, отныне свободен от любого иностранного присутствия. Нет, коммерческое присутствие разрешается. Так крупнейшие
нефтегазовые месторождения региона, – казахстанские Тенгиз, Карачаганак, Кашаган, – уже разрабатывают международные
консорциумы и зарубежные компании из США, Италии, Франции, Нидерландов и Великобритании. Если Астана им доверяет, –
пожалуйста! Но вот военное присутствие в любом иностранном виде запрещено. Табу!!!
Это гарантия мирного характера каспийских волн. При наличии мощной Каспийской флотилии России этот важнейший пункт
договора уже можно считать вечным, а безопасность прикаспийских государств обеспеченной. Каспийское море – крупнейший на
Земле замкнутый водоем, который причисляют как к озерам (бессточный водоем), так и к морям (из-за очень больших размеров).
Расположено на Евразийском материке. Его протяженность с севера на юг составляет примерно 1200 км, ширина с запада на восток –
от 195 до 435 км. Длина береговой линии оценивается примерно в 6500-6700 км. В Каспийское море впадает свыше 130 рек, из них
наиболее крупные – Волга, Урал, Терек, Сулак, Самур. Прогнозные углеводородные ресурсы Каспия занимают второе место после
Персидского залива. Из Каспия в Мировой океан суда попадают через Азовское море – с помощью Волго-Донского судоходного
канала.
Так что это очень весомый регион, а его стабильность – столь же весомый вклад в глобальную безопасность.
Ну, а теперь вспомним про третий фактор, то есть про Трампа: как же он поспособствовал подписанию Каспийских соглашений? А
очень просто – сам того не желая! Если заинтересованность в компромиссе со стороны России была всем очевидна, ведь Путин
одобрил проект конвенции еще в июне, то большим сюрпризом стала сговорчивость Ирана. Неуступчивость исламской республики,
которая не могла поделить с соседним Азербайджаном богатое шельфовое месторождение, являлась, пожалуй, одним из главных
препятствий в решении каспийского вопроса. Но сейчас президент Хасан Роухани уже поставил свою подпись с дозволения
верховного аятоллы Али Хаменеи. Напомним, незадолго до этого имело место важное и крайне неприятное для Ирана событие –
Дональд Трамп привел в исполнение свою давнюю угрозу: США разорвали ядерную сделку с Ираном, возобновив ранее
замороженные санкции.
И иранцам срочно понадобились другие выходы на международное экономическое сотрудничество.