Артур Трифанов – о войне в Донбассе, смене жительства и работе медсестры

Мужчина, работающий медицинской сестрой, – явление не такое редкое, как, к примеру, женщина-тракторист. Поэтому не совсем понимаю людей, которые негодуют, когда слышат, что мужчину называют не медбратом, а медсестрой – как, собственно, записано и в его дипломе, и в трудовой книжке. Такая профессия и у моего героя – старшей медсестры реанимационного отделения центральной райбольницы Артура Трифанова. Но разве название должности как-то влияет на профессионализм человека, чья работа – спасать жизни?

Артур Трифанов вместе с суп­ругой Оксаной приехал в Беларусь из печально известного Донбасса. Жили в городе Горловка (в 30 км от Донецка). Именно там проходила линия фронта. Для жителей города война началась 27 июля 2014 года, когда произошел первый обстрел Горловки. Супруги Трифановы работали медсестрами в неврологическом отделении городской больницы. Когда начались военные действия, многие медработники сбежали. И Трифановы практически целый месяц провели в больнице безвылазно, жили там. Потому что работать было некому. Да, там еще было бе­зопасней. Обстрелы города проводились ежедневно, но к больнице долетали только осколки от взорвавшихся снарядов. После первого обстрела минометом очень пострадали мирные жители.

– У меня друг живет как раз в центре. Тогда в городе не было водоснабжения. А жара стояла невыносимая. Он приходил в больницу за водой, и я помогал ее нести. Пока шел по улицам, приходилось обходить куски человеческих тел – все, что осталось от разорванных снарядами людей. А более крупные части разволакивали собаки, если их не успевали собрать, – делится ужасными воспоминаниями Артур.

Город словно вымер, банкоматы не работали. Всего в двух магазинах можно было купить еду, и это могли себе позволить только те, у кого были какие-никакие сбережения. К счастью, Артур работал еще в медсанчасти ПАО «Концерн Стирол» (производитель минеральных удобрений, предприятие химической промышленности). Так вот там средний заработок выплачивали, несмотря на военные действия. Зарплату же в больнице медики не получали по три-четыре месяца. Но вскоре и этот завод «приватизировали» ополченцы. И тогда Трифановы задумались о переезде. Последней каплей стал захват ополченцами города Дебальцево (40 км от Горловки), после чего начались особенно жестокие обстрелы. Снаряды ударяли вблизи жилых домов, со всех сторон. От виб­рации с потолков падали люстры, стекла вылетали из окон.

К счастью, дети в этой вой­не пострадали меньше остальных. Их сразу отправили на подконтрольную Украине территорию. И все же без детских смертей не обош­лось… Больше других пострадали люди пенсионного возраста, которые не уехали. Они умирали от пуль, снарядов и, возможно, от голода. Пенсии не выплачивались. Мой собеседник рассказывает, как заходил в магазин и видел, как старенькие бабушки голодными глазами на хлеб смотрели. Нередко покупал им и хлеб, и колбасу, и мясо… Равнодушным ос­таваться в такой обстановке не под силу никому. Но когда подписали Минское соглашение, ситуация немного стабилизировалась, улучшилась.

– Человек привыкает ко всему, – с грустью отмечает Артур. – Если какое-то, даже сов­сем непродолжительное время, живешь со страхом смерти, если прочувствовал его, он остается с тобой навсегда. И сегодня, когда разгоняют «пушкой» птиц в Каменце или фейерверки запускают, ноги подкашиваются…

Я говорю честно и искренне: спасибо Президенту Беларуси за его инициативу и помощь в подписании Минского соглашения 5 сентября. И пусть оно не помогло закончить войну. Стороны, как украинская, так и ополченская, его не особо придерживались. Но на четыре месяца приостановились военные действия. Появилась возможность выйти на улицу. Мирные жители смогли хоть немного вздохнуть и оплакать погибших родных. Но уже в январе 2015 года обстрелы начались с новой силой.

В Горловке проживали около 350 тысяч человек. После войны их осталось меньше ста тысяч.

Тянуло именно в Беларусь

Донбасс Трифановы покинули 14 февраля 2015 года с тремя сумками личных вещей и тремя декоративными кроликами.

– Вариантов было немного: переехать либо на подконт­рольную Украине территорию, либо в Россию, где у меня, кстати, родственники. Но как-то не тянуло. Тянуло именно в Беларусь. Позже родители рассказали, что один из моих дедушек родом из Кобринского района. Я потом восстановил все документы. В архиве в Гродно обнаружил, что дедушка родился и крестился в Тевлях в 1939 году. А в архивах Мурманской области нашел, где он работал. И все эти документы помогли мне доказать, что я на четверть белорус, и получить вид на жительство.

Выбор пал на Брестский регион, потому что я прочитал, что здесь хороший климат. Это для меня очень важно. Пробовали устроиться и в Брестскую областную больницу, и в другие. Случайно встретили женщину из Горловки, которая тоже сюда переехала, она подсказала нам поехать в Каменец. Когда пришли к главврачу, он сразу предложил работу. Ивану Иосифовичу Карасинскому – особая благодарность за отзывчивость. Приехали ведь чужие люди, прямо с войны…

Теперь необходимо было решить вопрос с жильем. Зарплата у новоиспеченных работников была невысокой, а съемное жилье в Каменце дорогое. Но нашлись добрые люди из Видомли, у которых пустовал дом. И молодой семье предложили пожить там совершенно бесплатно.

Полтора года назад семья Трифановых купила дом в Каменюках. Пока там проводится ремонт, они снимают квартиру в райцентре.

– Пущанский лес и этот воздух – то, чего мне не хватало! Не могу надышаться. Потому что в Донецкой области, к сожалению, только степь и поля, – говорит Артур.

Это звание я ношу с гордостью

А что же с работой? Работу свою медик очень любит. Но в юности меньше всего полагал, что будет медсестрой. Ведь Горловское медицинское училище, которое он закончил с отличием, – самое первое из его образований. А после – учеба в Донецком институте туристического бизнеса, где освоил специальность «менеджер по туризму». Когда и этого показалось недостаточно, Артур поступил в Донецкий национальный университет, где параллельно учился на двух факультетах – экономическом и международных отношений. Но особый повод для гордости – степень бакалавра в области международных отношений Донецкого национального университета. Артур в совершенстве владеет английским языком. В университете хотели, чтобы талантливый молодой человек остался на кафедре. И он хотел этого, но судьба распорядилась иначе.

– Ничуть об этом не жалею. Я уже чувствую, что прожил жизнь не зря. Я спасал людей во время войны, когда многие мои коллеги отказались работать из-за страха. Я принимал участие в борьбе с коронавирусом. И мне не стыдно за это. Ни перед собой, ни перед больными. Я считаю, что свое предназначение выполнил. А еще у меня есть любимые жена и дочь.

Многие говорят: «вот, мол, мужчина – медсестра». Они не знают специфику нашей работы. В реанимации медсестра – это и грузчик, ведь больного надо поднять, помыть и переодеть, погрузить. Это и бессонные ночи, которых не пересчитать. Надо иметь колоссальные знания, умения и терпение. Не каждый мужчина выдержит. А наши медсестры безупречно справляются со своими обязанностями. Они – специалисты.

К сожалению, многие больные нашего отделения умирают. Несмотря на все усилия врачей, есть травмы и заболевания, не совместимые с жизнью. И как бы мы ни хотели помочь человеку, бывает, что помочь ему невозможно. Мы улыбаемся нашим пациентам, шутим с ними, чтобы поднять моральный дух. А сами видим в них чьих-то отцов и матерей, родных и близких. И большинство людей, которые умирали при моей смене, остались в моей памяти навсегда. Еще с 2007 года, когда проходил практику от мед­училища. Я их помню.

Возможно, если бы я пошел работать медсестрой сразу после медучилища, нужно бы­ло бы время, чтобы привык­нуть к такому звучанию моей должности. Но после стольких лет работы, когда я прочувствовал и осознал, какой это адский и настолько же важный труд, то это звание я ношу с гордостью. Да. Я – медицинская сестра, – говорит Артур.

Переболел сам

Недавно медик переболел коронавирусом. Уверен, что заразился не на работе, в «грязной зоне». Потому что был полностью защищен. Подхватить COVID-19 мог в любом другом месте. Ведь наши люди и раньше были довольно расслаблены, а сейчас на полную. В магазине, в транспорте уже никто не носит даже маски. А коронавирус – дело серьезное.

– Я – молодой мужчина, без вредных привычек, пролежал пластом две недели с температурой под 40. На килограмм 5-6 похудел. Хочу сказать, что людям надо сознательней относиться к своему здоровью.

К счастью, в семье болел он один.

* * *

Артур признался, что искренне полюбил белорусские дороги, ухоженные поля, чис­тые города.

– Может, белорусские корни говорят мне о том, что здесь моя родная земля. Потому что я чувствую – совсем обелорусился. И жене здесь очень нравится.

К слову, Оксана Трифанова тоже работает в нашей больнице – медсестрой эндоскопического кабинета. Во вторник она ушла в очередной декретный отпуск. А первая доченька Адель в молодой семье родилась уже в Беларуси, в 2016 году.

👤Анастасия ЯНКИНА.

Фото из архива семьи Трифановых.

 О COVID-19

«У нас не было войны в типичном ее понимании. Но была иная война, война с COVID-19, и были самые обычные герои, которые не претендуют на ордена и медали.

Вот и закончилась наша личная борьба с инфекцией, мы держались 72 дня.

В это трудно поверить, но настоящие герои – это медсестры. Вы работали сутками напролет, в жарких костюмах, с пролежнями на лице от респираторов и очков, не спали, часами не пили и не ели, терпели. И даже жили на работе, в ущерб своим семьям и личным делам. Переживали за пациентов, как будто они ваши родные. Были победы. К сожалению, были и поражения. Всем, кто боролся со мною вместе, – от меня и всех, кого мы спасли – искреннее спасибо. Девочки, вы герои!»

(с) Артур Трифанов