Мужчина, работающий медицинской сестрой, – явление не такое редкое, как, к примеру, женщина-тракторист. Поэтому не совсем понимаю людей, которые негодуют, когда слышат, что мужчину называют не медбратом, а медсестрой – как, собственно, записано и в его дипломе, и в трудовой книжке. Такая профессия и у моего героя – старшей медсестры реанимационного отделения центральной райбольницы Артура Трифанова. Но разве название должности как-то влияет на профессионализм человека, чья работа – спасать жизни?
Артур Трифанов вместе с супругой Оксаной приехал в Беларусь из печально известного Донбасса. Жили в городе Горловка (в 30 км от Донецка). Именно там проходила линия фронта. Для жителей города война началась 27 июля 2014 года, когда произошел первый обстрел Горловки. Супруги Трифановы работали медсестрами в неврологическом отделении городской больницы. Когда начались военные действия, многие медработники сбежали. И Трифановы практически целый месяц провели в больнице безвылазно, жили там. Потому что работать было некому. Да, там еще было безопасней. Обстрелы города проводились ежедневно, но к больнице долетали только осколки от взорвавшихся снарядов. После первого обстрела минометом очень пострадали мирные жители.
– У меня друг живет как раз в центре. Тогда в городе не было водоснабжения. А жара стояла невыносимая. Он приходил в больницу за водой, и я помогал ее нести. Пока шел по улицам, приходилось обходить куски человеческих тел – все, что осталось от разорванных снарядами людей. А более крупные части разволакивали собаки, если их не успевали собрать, – делится ужасными воспоминаниями Артур.
Город словно вымер, банкоматы не работали. Всего в двух магазинах можно было купить еду, и это могли себе позволить только те, у кого были какие-никакие сбережения. К счастью, Артур работал еще в медсанчасти ПАО «Концерн Стирол» (производитель минеральных удобрений, предприятие химической промышленности). Так вот там средний заработок выплачивали, несмотря на военные действия. Зарплату же в больнице медики не получали по три-четыре месяца. Но вскоре и этот завод «приватизировали» ополченцы. И тогда Трифановы задумались о переезде. Последней каплей стал захват ополченцами города Дебальцево (40 км от Горловки), после чего начались особенно жестокие обстрелы. Снаряды ударяли вблизи жилых домов, со всех сторон. От вибрации с потолков падали люстры, стекла вылетали из окон.
К счастью, дети в этой войне пострадали меньше остальных. Их сразу отправили на подконтрольную Украине территорию. И все же без детских смертей не обошлось… Больше других пострадали люди пенсионного возраста, которые не уехали. Они умирали от пуль, снарядов и, возможно, от голода. Пенсии не выплачивались. Мой собеседник рассказывает, как заходил в магазин и видел, как старенькие бабушки голодными глазами на хлеб смотрели. Нередко покупал им и хлеб, и колбасу, и мясо… Равнодушным оставаться в такой обстановке не под силу никому. Но когда подписали Минское соглашение, ситуация немного стабилизировалась, улучшилась.
– Человек привыкает ко всему, – с грустью отмечает Артур. – Если какое-то, даже совсем непродолжительное время, живешь со страхом смерти, если прочувствовал его, он остается с тобой навсегда. И сегодня, когда разгоняют «пушкой» птиц в Каменце или фейерверки запускают, ноги подкашиваются…
Я говорю честно и искренне: спасибо Президенту Беларуси за его инициативу и помощь в подписании Минского соглашения 5 сентября. И пусть оно не помогло закончить войну. Стороны, как украинская, так и ополченская, его не особо придерживались. Но на четыре месяца приостановились военные действия. Появилась возможность выйти на улицу. Мирные жители смогли хоть немного вздохнуть и оплакать погибших родных. Но уже в январе 2015 года обстрелы начались с новой силой.
В Горловке проживали около 350 тысяч человек. После войны их осталось меньше ста тысяч.
Тянуло именно в Беларусь
Донбасс Трифановы покинули 14 февраля 2015 года с тремя сумками личных вещей и тремя декоративными кроликами.
– Вариантов было немного: переехать либо на подконтрольную Украине территорию, либо в Россию, где у меня, кстати, родственники. Но как-то не тянуло. Тянуло именно в Беларусь. Позже родители рассказали, что один из моих дедушек родом из Кобринского района. Я потом восстановил все документы. В архиве в Гродно обнаружил, что дедушка родился и крестился в Тевлях в 1939 году. А в архивах Мурманской области нашел, где он работал. И все эти документы помогли мне доказать, что я на четверть белорус, и получить вид на жительство.
Выбор пал на Брестский регион, потому что я прочитал, что здесь хороший климат. Это для меня очень важно. Пробовали устроиться и в Брестскую областную больницу, и в другие. Случайно встретили женщину из Горловки, которая тоже сюда переехала, она подсказала нам поехать в Каменец. Когда пришли к главврачу, он сразу предложил работу. Ивану Иосифовичу Карасинскому – особая благодарность за отзывчивость. Приехали ведь чужие люди, прямо с войны…
Теперь необходимо было решить вопрос с жильем. Зарплата у новоиспеченных работников была невысокой, а съемное жилье в Каменце дорогое. Но нашлись добрые люди из Видомли, у которых пустовал дом. И молодой семье предложили пожить там совершенно бесплатно.
Полтора года назад семья Трифановых купила дом в Каменюках. Пока там проводится ремонт, они снимают квартиру в райцентре.
– Пущанский лес и этот воздух – то, чего мне не хватало! Не могу надышаться. Потому что в Донецкой области, к сожалению, только степь и поля, – говорит Артур.
Это звание я ношу с гордостью
А что же с работой? Работу свою медик очень любит. Но в юности меньше всего полагал, что будет медсестрой. Ведь Горловское медицинское училище, которое он закончил с отличием, – самое первое из его образований. А после – учеба в Донецком институте туристического бизнеса, где освоил специальность «менеджер по туризму». Когда и этого показалось недостаточно, Артур поступил в Донецкий национальный университет, где параллельно учился на двух факультетах – экономическом и международных отношений. Но особый повод для гордости – степень бакалавра в области международных отношений Донецкого национального университета. Артур в совершенстве владеет английским языком. В университете хотели, чтобы талантливый молодой человек остался на кафедре. И он хотел этого, но судьба распорядилась иначе.
– Ничуть об этом не жалею. Я уже чувствую, что прожил жизнь не зря. Я спасал людей во время войны, когда многие мои коллеги отказались работать из-за страха. Я принимал участие в борьбе с коронавирусом. И мне не стыдно за это. Ни перед собой, ни перед больными. Я считаю, что свое предназначение выполнил. А еще у меня есть любимые жена и дочь.
Многие говорят: «вот, мол, мужчина – медсестра». Они не знают специфику нашей работы. В реанимации медсестра – это и грузчик, ведь больного надо поднять, помыть и переодеть, погрузить. Это и бессонные ночи, которых не пересчитать. Надо иметь колоссальные знания, умения и терпение. Не каждый мужчина выдержит. А наши медсестры безупречно справляются со своими обязанностями. Они – специалисты.
К сожалению, многие больные нашего отделения умирают. Несмотря на все усилия врачей, есть травмы и заболевания, не совместимые с жизнью. И как бы мы ни хотели помочь человеку, бывает, что помочь ему невозможно. Мы улыбаемся нашим пациентам, шутим с ними, чтобы поднять моральный дух. А сами видим в них чьих-то отцов и матерей, родных и близких. И большинство людей, которые умирали при моей смене, остались в моей памяти навсегда. Еще с 2007 года, когда проходил практику от медучилища. Я их помню.
Возможно, если бы я пошел работать медсестрой сразу после медучилища, нужно было бы время, чтобы привыкнуть к такому звучанию моей должности. Но после стольких лет работы, когда я прочувствовал и осознал, какой это адский и настолько же важный труд, то это звание я ношу с гордостью. Да. Я – медицинская сестра, – говорит Артур.
Переболел сам
Недавно медик переболел коронавирусом. Уверен, что заразился не на работе, в «грязной зоне». Потому что был полностью защищен. Подхватить COVID-19 мог в любом другом месте. Ведь наши люди и раньше были довольно расслаблены, а сейчас на полную. В магазине, в транспорте уже никто не носит даже маски. А коронавирус – дело серьезное.
– Я – молодой мужчина, без вредных привычек, пролежал пластом две недели с температурой под 40. На килограмм 5-6 похудел. Хочу сказать, что людям надо сознательней относиться к своему здоровью.
К счастью, в семье болел он один.
* * *
Артур признался, что искренне полюбил белорусские дороги, ухоженные поля, чистые города.
– Может, белорусские корни говорят мне о том, что здесь моя родная земля. Потому что я чувствую – совсем обелорусился. И жене здесь очень нравится.
К слову, Оксана Трифанова тоже работает в нашей больнице – медсестрой эндоскопического кабинета. Во вторник она ушла в очередной декретный отпуск. А первая доченька Адель в молодой семье родилась уже в Беларуси, в 2016 году.
👤Анастасия ЯНКИНА.
Фото из архива семьи Трифановых.
О COVID-19
«У нас не было войны в типичном ее понимании. Но была иная война, война с COVID-19, и были самые обычные герои, которые не претендуют на ордена и медали.
Вот и закончилась наша личная борьба с инфекцией, мы держались 72 дня.
В это трудно поверить, но настоящие герои – это медсестры. Вы работали сутками напролет, в жарких костюмах, с пролежнями на лице от респираторов и очков, не спали, часами не пили и не ели, терпели. И даже жили на работе, в ущерб своим семьям и личным делам. Переживали за пациентов, как будто они ваши родные. Были победы. К сожалению, были и поражения. Всем, кто боролся со мною вместе, – от меня и всех, кого мы спасли – искреннее спасибо. Девочки, вы герои!»
(с) Артур Трифанов
Это может быть интересно:
-
ДЮСШ «Пуща» – снова чемпион Беларуси!
-
Вчера в Воле Каменецкого района произошел пожар в жилом доме
-
Волонтеры и афганцы: сегодня в Каменецком райисполкоме прошло мероприятие-встреча
-
Вы можете помочь! Ведется благотворительный сбор на лечение Валентине Автухович
-
СЕГОДНЯ ИСПОЛНИЛОСЬ 70 ЛЕТ ДИРЕКТОРУ ОАО «ВИДОМЛЯНСКОЕ» МИХАИЛУ СТРАПКО